- Я не могу без него, – тихо сказал Михаила, ковыряя алюминиевой ложкой питательный порридж из генно-модифицированной кукурузы.
- Свежо предание, – отвечала мать, открывая крышку
печи.
Михаила равнодушно смотрела, как мать загребала узким совком горящие угли и засыпала из в утюг из нержавеющей стали.
- Сколько их у тебя было, – бормотала мать как будто бы никому, – И без каждого ты не могла.
Михаила поджала губы.
- А потом появлялся другой, – продолжала мать, закрывая крышку печи, – И сразу как-то могла…
Михаила положила ложку.
- Ты просто никогда не любила, – сказала девушка и улыбнулась.
- Да уж конечно, – пожала плечами мать, ставя утюг на большой хозяйственный самсонайт, – Куда уж нам-то… Мы на любовь не способные. Мы только вредить демократии – вот это вот мы да, это мы способные…
- Мама, – качала головой Михаила, – Мама, но ведь если бы ты любила – то где тогда твой мужчина?
- А где тогда твой?! – воскликнула мать, расстилая на самсонайте старое полотенце, – Бабы живут. А мужики занимаются демократией.
- Нет, я Романа верну, – тихо сказала Михаила, – Я пойду к нему и верну.
- Оттуда не возвращаются, – сказала мать, – И, честно говоря, хорошо.
- А я все же пойду, – упрямо повторила Михаила, – Мама, ты же меня знаешь. Если я сказала – пойду, то значит пойду.
- Иди куда хочешь, – словно бы махнула рукой, а на самом деле просто закинула себе на плечо выглаженное полотенце мать, – Восемнадцать лет, здоровая лошадь, другие уже детей нарожали, хоть какая-то будет помощь по дому… А наша-то все порхает, порхает… все ищет!
- Мама, а помнишь, ты говорила, – продолжала Михаила, как будто бы не замечая слов матери, – Что есть какая-то такая женщина… типа старица, что ли… помнишь?
- Какая тебе еще старица! Божена, что ли?
- Ну да, – кивнула Михаила, – Которая была живописательницей при стабилинистах. Ну, которая все про всех знает. Хочу у нее дорогу спросить.
- Дорога дотуда понятная… в ебеня!
- Мама! – воскликнула Михаила.
- А что – мама, мама? – впервые посмотрела на Михаилу мать, – Сначала найдет себе пидараса – а потом мама! Правозащитники эти – не мужики, понимаешь? Я это, поверь, получше тебя знаю! А тебе нужен мужик! Потому что ты – баба! Женщина ты, понимаешь?
- Роман не такой! – воскликнула Михаила и раскраснелась.
- А какой он?
- Он другой!
- Другой, ага. Другой против хищника, – заговорила непонятными старинными поговорками мать, – У блогера другого сто тысяч друзей, и все без рубля.
- Ну ма-а-амочка! – Михаила встала из-за стола, подошла к матери и обняла ее своими длинными белыми руками, – Ну пожа-а-алуйста!
Максим Кононенко. Северный Кремль
TweetOriginally published at Идiотъ. You can comment here or there.
