Ну, сколько можно уже говорить про педофилов? До какого состояния нужно довести общество? Чтобы все уже плевались в телеэкран, сморкались в газеты и разбивали радиоприёмники? Зачем это делается, более или менее понятно. Два дня НТВ показывало просто всё, что можно про педофилию, включая «химическую кастрацию» чуть не в прямом эфире.
Кто-то (мы догадались, в принципе, кто) хочет заработать на этой химической кастрации – поэтому мы вынуждены это смотреть, слушать и… И подвергаться риску получить подобный укол!
У меня ряд вопросов. Без ответов – сразу скажу – но они и не требуются никому. Никакой адекватной реакции от системы принятия решений мы уже давно не ждём, не так ли?
Во-первых, надо понимать, что «вопрос о педофилах», захлестнувший определенного уровня СМИ – это вопрос о нескольких десятках, ну сотне человек в год. Большинство педофилов – это что-то вроде учителя физкультуры, потрогавшего за ранне-развитые выпуклости девочек из 10 класса. Разумеется, и такое поведение является недопустимым и преступным, но это, согласитесь, не то же самое, что насилие в отношении дошкольницы? И из-за этой сотни человек нам проедают плешь мерзостными рассказами.
Во-вторых, надо понимать, что «вопрос о педофилах» это, в значительной степени, вопрос о больных людях. Как правило, это маньячный тип поведения, и невозможность (даже при полном осознании деяния) что-то с собой поделать. Вопрос к психиатрам. По сути, в значительной части, это наказание больных людей. Я не готов дискутировать про то, что «жертве от этого не легче». Не легче, но наказание должно достигать своей цели. И эта цель – если меня правильно учили – не предполагает слепой мести, тем более в отношении тех, которые не были в состоянии что-то изменить…
В-третьих, эта кампания направлена исключительно на мужчин. И так у нас различают изнасилование (которое может быть только петерпевшей) насильственные и действия сексуального характера (которые могут быть и в отношении мужчины). Теперь нам предлагают забыть про то, что женской педофилии не сильно меньше, чем мужской, просто она более латентна (по ряду причин). Ну, а мужик виноват уже хотя бы тем, что инструмент-то – вот он, да?
В-четвёртых, в результате всего этого у нас наказание за изнасилование 12-летней – больше, чем за её убийство. Те, что насилует потому, что не управляет собой (больные психически) никак не реагируют на увеличение отвественности – они по-другому мыслят вовсе. А те же, кто совершит эту мерзость, будучи в сознании (или придя в сознание после) – будет решать дилемму: оставлять ли в живых свидетеля…
Но – довольно теории. Давайте разберемся практически.
Про приговор на 13 лет отцу девочки, которая неосторожно закрасила хвост кошки в чёрный цвет, написали уже все…
В этой все истории ключевым оказалась даже не «сперматозоидная» «экспертиза» мочи. Ключевым было «заключение» какого-то психолога из центра «ОЗОН». А что такое это «центр»?
В структуре московского Департамента семейной и молодёжной политики существует несколько десятков Центров медико-психолого-социального сопровождения семьи и детей (ЦМПСС), в каждом округе – несколько. Это социальное учреждение, призванное оказывать психологическую и социальную помощь семьям и детям, оказавшимся в сложной ситуации. Тут должны консультироваться родители, которые «не могут справиться» с подростками, дети, у которых есть проблемы с адаптацией в «массовой школе», приемные дети с проблемами адаптации – в общем, понятно.
Так вот, один из таких центров, ничем не примечательный (кроме того, что расположен в ЦАО) решил вдруг, что он – не просто ЦМПСС, а особый. Мы, говорит директор этого учреждения, г-н Цымбал, специализируемся на детском насилии (интервью у него много, найдёте сами). То есть вот вдруг раз – и специалисты.
Никто их таковыми не назначал, никто не собирал специально каких-то специалистов этой специализации – просто, вот, несколько интервью – и везите нам детей, пострадавших от насилия в семье, от сексуального в первую очередь. Сам г-н Цымбал вообще неизвестно откуда взялся. Как мне рассказывали, из значимого, за спиной – год работы в НИИ Прокуратуры, а до этого – чуть ли не учитель труда (тут я уже не помню точно).
Поскольку до пристального взгляда на работу всех социальных учреждений у начальства не хватает – ОЗОН стал, по сути, только и делать, что «заниматься насилием». Прийти туда с «простой» проблемой уже, насколько мне известно, нельзя, не царское, вероятно, дело.
Зато туда стали чуть ли ни как в экспертное учреждение отправлять детей (и их родителей) следователи!
В итоге, из ОЗОНа они возвращаются со «справкой» образец которой (про кошкины хвосты) вы уже могли прочитать. Эта ересь (я читал их произведений массу – увы, специализация обязывает) за подписью какого-то «психолога» и директора г-на Цымбала – подшивается в дело и становится доказательством.
Когда по одному моему делу оболганный и облитый помоями отец пришёл на рандеву к Цымбалу и спросил: с чего это вы посмели такую мерзость написать?! – Цымбал чувствовал себя крайне неуютно и стал сразу «отползать» за флажки: «Эта бумага ничего не значит, это только предположения, вы же видите, тут «нельзя исключить» и «может свидетельствовать»… – «А что же вы, мерзавец, не написали дальше: «а может и не свидетельствовать»?! (разговор передаю со слов, как было – не знаю, но, похоже, так и было).
При этом весь это ЦМПСС продолжает получать из бюджета деньги на написание ереси, те деньги, на которые должны помогать адаптировать сирот в приемных семьях и помогать матерям-одиночкам урезонить подростков в период гормональных вспышек… На эти деньги отцам семейств пишут про то, что «каля-маля» их 3-летней (!!!) дочери «может свидетельствовать о действиях сексуального характера со стороны отца»! А дальше – уже дело техники, то есть следователя – «доказательство» есть…
Но, самое главное, повторю: это всё ПРОСТО САМОДЕЯТЕЛЬНОСТЬ! Просто, вот, решили, что они – специалисты по таким-то вот вопросам. Странноватая специализация, но уж какая есть. Так уж решили.
И все – поверили!
Что делать-то будем? Дожидаться, пока кошку с чёрным хвостом нарисуют наши дочери?
Отсюда
Originally published at Идiотъ. You can comment here or there.
