kononenkome

Эта колонка называется «Зачем — 2». И вот почему. Потому что когда я хотел назвать ее просто: «Зачем», выяснилось, что колонка с таким названием у меня уже есть. И в ней я задаюсь вопросом, зачем России вмешиваться в промежуточные выборы в США. Как выясняется, это вовсе не единственный раз, когда стоило бы задаться вопросом «зачем». Зачем нам вмешиваться в американские выборы? Зачем Башару Асаду сбрасывать на мирных сирийцев две бочки хлора? Зачем России покушаться на Алексея Навального?

Сейчас, когда Навальный снова готов к борьбе, можно уже оценить сложившуюся ситуацию. Итак, мы имеем человека, которого весь мир теперь знает как главного оппонента Путина. И про которого еще месяц назад весь мир не знал вообще ничего. Мы имеем проблемы с Германией и «Северным потоком-2». Мы имеем потенциальную возможность получить новые санкции от Евросоюза. Внимание, спрашивается вопрос: а зачем это нам?

Отвечает Борис Бурда: нам это незачем.

Знаем ли мы кого-нибудь, кому всё это зачем-то нужно? О, да. Мы таких знаем. Это как минимум те, кто не хочет «Северный поток-2». Это те, кто хотел бы испортить отношения между Германией и Россией. Это те, кто хотел бы создать новых проблем Путину и России в целом.

И как же нам решить это уравнение так, чтобы Навального в нем отравила таки Россия? Да никак его так не решить. Потому что оно так не решается.

Нет, можно, конечно, найти потенциальные выборы и для нас. Вот, допустим, местные выборы прошли без Навального. «Умное голосование», быть может, показало бы не такие результаты. Прошли бы не три с половиной человека, а пять с половиной. Давайте вставим это в наше уравнение. С одной стороны — депутат местного заксобрания. Пусть даже два. С другой стороны — Германия и «Северный поток-2». Попробуем снова решить.

Не решается.

А ведь это только один, пусть и самый главный вопрос. А вокруг еще множество не менее интересных, хоть и более частных вопросов. Про таинственную бутылку, о которой до сих пор молчит Кира Ярмыш. Про таинственную Марию Певчих, про которую Кира Ярмыш молчала до тех пор, пока молчание не стало уже неприличным. Про образцы «Новичка», которыми обладают лаборатории Германии, Швеции и Франции. Про отказ провести совместный консилиум. Много, много вопросов, ответы на которые, быть может, не так и важны, поскольку невозможно найти ответ на главный вопрос — зачем?

Ответы на частные вопросы могли бы прояснить механизм провокации, но, как мы знаем по истории с «докладами МакЛарена», знание механизма провокации никак не может отменить последствий самой провокации. И как МакЛарен теперь не имеет никакого значения в истории со спортивными санкциями против России — так и Навальный никакого значения в нынешнем противостоянии уже не имеет. Он делает селфи из больничной палаты, собирает миллион лайков, готов к триумфальному возвращению и продолжению борьбы — прекрасно. Но к вопросу о завершении «Северного потока-2» всё это уже никакого отношения не имеет. Да и сам вопрос о завершении «Северного потока-2», честно говоря, имеет мало отношения к собственно строительству газопровода. К трубе. Конечно, это вопрос не о трубе. Это вопрос о том, кто главный в Европе. Такой вопрос уже решался однажды. Закончилось плохо. Теперь этот вопрос решается снова. И Навальный, вполне возможно, стал первой жертвой (фигурально, конечно! Всяческого здоровья!) в этой новой, будем надеяться — холодной — войне. Эрцгерцогом. Помните ведь историю с тем самым эрцгерцогом? Правильно — он никакого отношения к тому, что началось после, уже не имел. И не имел бы, даже если бы выжил.

Больше того — война началась бы и без убийства эрцгерцога. Ну, нашелся бы какой-нибудь другой повод. А не нашелся — так организовали бы. Нет, нет, я ни на что такое не намекаю. Я просто сижу тут и размышляю: зачем.

Ну и в последних строках своего письма позвольте привести вам несколько интересных фактов, которые могли бы несколько разнообразить размышления над главным вопросом.

Первое фосфорорганическое боевое отравляющее вещество нервно-паралитическог действия VX было разработано в Великобритании. В той самой лаборатории Портон-Даун, что около Солсбери. И откуда впервые прозвучало название «Новичок».

Кроме Великобритании, США и СССР свои версии VX имели Франция и Швеция, в лабораториях которых сейчас тоже обнаружился «Новичок».

Британский специалист по биологическому оружию Дэвид Келли, сообщивший журналистам о фальсификации «иракского досье» в части химического и биологического оружия, умер при странных обстоятельствах. Отчет патологоанатомов и фотографии тела засекречены на 70 лет.

Британский эксперт Мэтью Панчер, работавший с телом Литвиненко, покончил с собой с помощью двух кухонных ножей, нанеся себе несколько колото-резаных ран.

В палате с Литвиненко до самой его смерти находился Александр Гольдфарб — профессиональный биолог и вирусолог.

Отец таинственной Марии Певчих занимается оборудованием для выращивания вирусов.

Скрипали находятся под защитой правительства Великобритании и надежно скрываются из опасений в их безопаности.

Алексей Навальный собирается вернуться в Россию и его никто не скрывает из опасений в его безопасности.
RT

Originally published at <KONONENKO.ME/>. You can comment here or there.

Человека, который, что называется, земную жизнь прошел до половины, довольно трудно чем-нибудь удивить. Но тем более интересными оказываются ощущения от открытий, противоречащих давно сложившейся картине мира. Уж сколько я лично смеялся над жителями Санкт-Петербурга, каждый выходные отправляющимися в приграничные районы Финляндии, дабы купить там всё то же самое, что продается в питерских магазинах! Уж сколько я вдоволь поиздевался над их утверждениями о том, что шампунь и стиральный порошок в Финляндии совсем не такой, как шампунь и стиральный порошок той же марки в России! Одинаковые роботы делают одно и то же из одинаковых составляющих! — говорил я этим людям и разделявшей их точку зрения собственной жене, — Не может быть, чтобы шампунь в Европе был другой, нежели в России! И оказался посрамлен пред женой Федеральной антимонопольной службой. Которая заявила, что таки да, действительно, одни и те же стиральные порошки в России и Европе отличаются по составу и свойствам. И предъявила производителям ряд претензий.

Сказать, что мой мир рухнул — это значит, не сказать ничего. Ну ладно там автомобили для разных стран разные. Ну ладно там даже мобильные телефоны по разным требованиям сертифицируются. Но стиральный порошок! Это же просто порошок! Который стирает!

И тут вдруг Федеральной антимонопольной службе отвечает Ассоциация производителей парфюмерии, косметики, товаров бытовой химии и гигиены — есть и такая. Представитель которой говорит, что товары производятся в полном соответствии с требованиями российского законодательства. А также, цитирую: «различия в формулах обусловлены разницей в режимах применения и внешних условий». Понимаете? Оказывается, мы стираем не так, как в Европе! Режимы применения разные! Это что же получается, что у нас и стиральные машины другие? Но тогда получается, что европейские порошки в России должны стирать хуже. Ну, они же не соответствуют нашим режимам применения и внешним условиям. А все говорят, что наоборот — европейские лучше! Вы что-нибудь понимаете? Лично я — ничего не понимаю.

Но самое главное, чего я не понимаю: это что же получается, Федеральная антимонопольная служба хочет, чтобы у нас стиральные порошки были такими же, как в Европе? А там ведь не только про порошки речь идет. Там еще про шоколад. И если я в силу своей мужской природы не могу оценить качество стирального порошка, то уж качество шоколада-то я могу оценить. И я точно знаю, что наш шоколад вкуснее, чем европейский. И я не хочу, чтобы наш становился таким же, как европейский.

В общем, от заблуждений я, может быть, и избавился. Но картина мира моя от этого проще не стала. А стала, наоборот — гораздо сложнее.

Originally published at <KONONENKO.ME/>. You can comment here or there.

Красивой телочке за ее красоту я, как известно, могу простить все. Но когда телочка в ходе борьбы предпринимает усилия к тому, чтобы стать еще красивее, я просто готов пасть пред ней. Пасть тут - от слова «упасть», а не от слова «пасть» как рот волка. Пояснение для тупых.

Вот взять, например, Любу Соболь. Она и сама по себе прекрасна. И когда с ней была передача, я все время смотрел эту передачу. Без звука, как правда, но ведь смотрел! Потому что Люба в этой передаче была красива и каждый день в чем-нибудь новом.

А вот теперь ее не зарегистрировали и Люба хочет стать еще прекраснее. Потому что она не первый день на свете живет и знает, что таких как я слуг режима много, и если она будет еще прекраснее, то мы все падем пред ней и будем ее регистрировать, регистрировать, регистрировать, регистрировать, регистрировать… Пока не зарегистрируем.

Люба голодает. Польза голодания для здоровья сомнительна, ибо представление о такой пользе исходит из ненаучной идеи о существовании в организме так называемых шлаков (цитата по Википедии). Но вот польза голодания для красоты женщины несомненна. Телочка становится стройнее, кожа ее разглаживается, а в глазах появляется уверенность и решительность. Да вот хотя бы на Виолетту Волкову посмотрите - она теперь у нас просто красавица. Важно только не доводить до анорексии. Но Люба Соболь умная женщина, у нее есть высшее образование.

Поэтому лично я голодовку Любы поддерживаю. И голодовку Виолетты поддерживаю. И всех голодать призываю. Из солидарности ну и вообще. Я вот тоже собираюсь начать.

С понедельника.

В августе этого года Олимпийский чемпион по скелетону Александр Третьяков дал интервью, в котором поделился своими планами на игры в Пхенчхане. В числе прочих был и ответ на вопрос про допинг. Вот такой: «С допингом у меня никогда проблем не было. Приезжайте в любое время года, хоть каждый день, берите что хотите. Отношение к этому у меня не поменялось – всегда без проблем сдавал тесты». Тем более, что до этого интервью его уже отстраняли от соревнований после публикации первого доклада Макларена, но потом восстановили и, казалось, проблема исчерпана. Однако 22 ноября, когда спортсмен уже вовсю готовился к Олимпийским играм, было объявлено о его пожизненной дисквалификации. И лишении золотой медали Олимпийских игр 2014 года. Эта история была бы одной из многих в череде других, происходящих сейчас с нашими спортсменами, если бы не аргументация дисциплинарной комиссии, принявшей решение о дисквалификации.
А нем сказано (пункты 361 и 369), что если на пробирках с анализами спортсмена Третьякова не обнаружено никаких царапин, а уровень соли в его анализах соответствует норме, то это всё равно не доказывает его невиновность. Потому что к тому времени опыт людей, вскрывавших и подделывавших пробы, возрос настолько, что они научились делать это без всяких следов. А вину господина Третьякова подтверждает тот факт, что его имя присутствует в одном из списков, предоставленных господином Родченковым. И всё.

На самом деле эта статья вообще не про допинг. Но я не мог не привести историю с аргументацией обвинений в адрес скелетониста Третьякова, поскольку она в полной мере отражает тот уровень всеобщего безумия, с которым нам сейчас предстоит иметь дело. Причем в совершенно различных областях, не только связанных с допингом. Мы уже видели результаты расследования Конгрессом США вмешательства русских хакеров в президентские выборы. Facebook, Google и Twitter предоставили доказательства, надо которыми мы уже довольно повеселились — картинки с шахтерами Иллинойса и тому подобную ерунду, которая, по мнению конгрессменов, смогла перебить стомиллионную медийную кампанию кандидатов.

О том, что всё может быть еще смешнее, мы уже даже не думали. Ну куда уж смешнее? И где найти людей смешнее, чем американцы? Ну, разве что на Украине.

Но они нашлись в Великобритании.

Месяц назад премьер-министр этой страны Тереза Мэй, которой очень не хочется осуществлять процедуру выхода Великобритании из Евросоюза (о неизбежности чего я, кстати, писал здесь уже через два дня после референдума) заявила о том, что подданные Ее Величества приняли свое решение под давлением. И что необходимо расследовать вмешательство Кремля в процесс референдума. Доказательств у премьер-министра никаких не было, но вышеупомянутая история со спортсменом говорит нам, что никаких доказательство не нужно. «Мы наблюдали вмешательство России в ряде стран в Европе» — сказала премьер-министр, не уточняя, какие страны имеются в виду. Но этих наблюдений достаточно для обвинений. Университет Эдинбурга выпустил специальный доклад (от этого слова уже хочется рассмеяться), где было сказано следующее: «накануне дня выборов было создано огромное количество твитов со стороны российских агентов, которое достигло пика во время голосования, а потом моментально пошло на спад». Приводились даже тревожные цифры: свыше 150 тысяч аккаунтов из России опубликовали около 45 тысяч сообщений о Brexit в дни голосования. Причем множество их этих аккаунтов созданы организацией Internet Research Agency (не спрашивайте). А руководит всем, разумеется, канал RT и агентство Sputnik.

Кстати, было представлено и доказательство. Опубликованная в Твиттере фотография женщины в хиджабе, которая идет по Вестминтерскому мосту мимо пострадавшего в теракте и смотрит в свой телефон. С подписью: «Мусульманская женщина просто идет мимо умирающего человека и проверяет свой телефон». Фотография настоящая, подпись ее верно описывает. Но это, конечно, разжигание. Не интересуйтесь у меня логикой, я ее не понимаю. Я просто хотел показать вам, что ответили интернет-компании на запросы взволнованного политического класса Великобритании на запросы о вмешательстве России и ее «интернет троллей» в их суверенные демократические процессы.

Вот ответ компании Twitter UK: за весь 2016 год аккаунт RT_com потратил на рекламу 469900 долларов США, из которых в Великобритании были потрачены $44615,87. А во время референдума были отрекламированы всего, внимание, ШЕСТЬ твитов, за что было уплачено 1031,99 долларов США. 767 фунтов стерлингов, если интересно в ценах страны, вопрос о выходе которой из Евросоюза решался.

Кстати, если вы думаете, что эти не то, чтобы смешные, а вообще ничтожные цифры спасают RT от ответственности — то вы ошибаетесь, как ошибался скелетонист Александр Третьяков, полагая, что неупотребление допинга спасает его от ответственности за употребление допинга. Двумя абзацами ниже отчета о том, что RT никак не влияла на Brexit, Twitter любезно уведомляет о том, что RT и Sputnik лишены права покупать рекламу. А то, что они уже заплатили ранее, будет направлено на благотворительность. Мало ли что.

Теперь давайте обратимся к Facebook и овеянной легендами Internet Research Agency, которая, как говорят конгрессмены, смогла разрушить хрупкую американскую демократию. Знаете, сколько Internet Research Agency (повторюсь — что бы это ни значило) потратило во время Brexit на Facebook по мнению самого Facebook? Вы только поудобнее сядьте, а то как бы от смехового спазма не выпасть из кресла. Внимание, официальные данные: 0,97 доллара США. МЕНЬШЕ ОДНОГО ДОЛЛАРА! Эти 97 центов были потрачены на 3 рекламных объявления, которые собрали, в общей сложности, 200 просмотров.
Вот скажите, есть ли у вас сомнения в том, что эти цифры станут хотя бы каким-то препятствием для дальнейших обвинений России в том, что это она вырвала Великобританию из цепких лап Евросоюза? Вот у скелетониста Третьякова такие сомнения были. Сомнения в том, что невиновного человека можно обвинить в том, чего он не делал, без всяких на то оснований.

А лично у меня подобных сомнений вообще нет. Потому что уже сейчас председатель парламентского комитета по культуре, СМИ и спорту Великобритании Дамиан Коллинз называет ответ Twitter на запрос о вмешательстве России в референдум «неадекватным».

«Кажется странным, — говорит господин Коллинз, — что мы получили больше информации о действиях, которые произошли на вашей платформе, от журналистов и ученых, нежели от вас».

Понимаете? Не вы теперь решаете, что у вас происходит. Это теперь решают британские ученые и журналисты. А вы, если хотите и дальше существовать в такой юрисдикции, должны подтверждать эти решения. Иначе вы неадекватны.

Но авторитаризм и отсутствие демократии после всего этого все равно, конечно, у нас. Просто потому что не заслужили. Не хватает, понимаете ли, выслуги лет.
RT

Originally published at <KONONENKO.ME/>. You can comment here or there.

В рассказе Стивена Кинга 1974 года «Иногда они возвращаются» школьный учитель борется с призраками прошлого, вызывая злобного демона. Демон уничтожает призраков прошлого, но перед тем, как исчезнуть, обещает вернуться. Стивен Кинг так и не рассказал нам, вернулся ли демон. Да нам этого теперь и не надо. Мы достоверно знаем, что да, он вернулся. В минувшее воскресенье на Mobile World Congress в Барселоне компания с ничего не выражающим названием HMD Global представила мобильный телефон Nokia 3310. Тот самый, выпущенный в 2000 году, проданный в количестве 126 миллионов экземпляров. Тот самый, которым пользуются все обречённые герои фильма «Восставший из ада — 8: Мир ада». Только новый.

Да, это и есть чистый бизнес. Компанию с названием как будто из панамского списка офшоров основали те самые люди, которые когда-то и делали тот, старый Nokia 3310. Microsoft, купившая у Nokia её умирающий мобильный бизнес и окончательно убившая его, продала HMD ряд технологий. А Nokia позволила использовать своё название для телефонов. Что же изменилось? — спросите вы. Правильно, ничего не изменилось. Те же самые люди, которые уже однажды угробили бизнес, теперь хотят снова стать молодыми, продавая за 49 евро телефон, который ничем не лучше любого другого современного телефона за 10 евро. В продающейся сейчас кока-коле нет ни коки, ни колы. В новом Nokia 3310 тоже нет ни коки, ни колы. Это очередная безликая, никому не нужная за такие деньги ерунда, какую покупают обычно ребёнку в качестве первого телефона. Потому что он его обязательно потеряет. И чтобы не было жалко.

17 лет назад Nokia 3310 произвела революцию, потому что её создателям удалось методом проб и ошибок нащупать идеальное сочетание потребительских качеств, соответствующих своему времени. Больше специалистам компании Nokia, которые сейчас и составляют компанию HMD, не удавалось это практически никогда. Что, собственно, и привело к краху их мобильного бизнеса. Но то были потребительские качества, именно что соответствовавшие своему времени. Потребительские качества новой Nokia 3310 своему времени никоим образом не соответствуют. Время теперь другое. Время без надежд. Без ожиданий. Время без стратегических перспектив.

На днях я помогал ребёнку сделать домашнее задание по информатике. Требовалось по небольшой таблице построить диаграмму в программе Microsoft Word. Я не стану здесь задаваться вопросом, какое отношение к информатике имеет программа Microsoft Word. Я просто попробовал построить эту диаграмму, и этот процесс совершенно вывел меня из себя. В программе Microsoft Word миллиард разных кнопок. Все они разного размера и цвета. Но эта программа до сих пор, в 2017 году, не может построить диаграмму по таблице, встроенной в документ. Нет, для диаграммы вы должны задать отдельные данные. Заголовок этой диаграммы будет вписан в рамку с кружочками по углам. Какую функциональность вы предполагаете, увидев кружочек в углу рамки? Конечно, вы захотите за него потянуть, чтобы изменить размер рамки. А вот и нет! Это просто красивый кружочек.

Я работал программистом все девяностые годы. И я помню компанию Microsoft локомотивом IT-технологий. Каждый новый номер журнала Microsoft System Journal зачитывался до дыр. Потому что было интересно! То же, что происходит с операционным системами этой компании после версии XP, совершенно не интересно. Технологически не интересно. В чём дело? В том же самом, что происходит теперь и с компанией Apple.

Есть в IT-индустрии (а может, и в других индустриях) такое понятие — visionary. Это человек, который знает, что дальше. Билл Гейтс и Стив Джобс основали свои компании, потому что у них было ощущение будущего. Они знали, что дальше. У них была стратегия. У тех же, кто пришёл им вслед, этой стратегии нет. Это не их компании. Они их не строили. И они не знают, что дальше. Поэтому всё, что они делают, это новые кнопки, какой-нибудь «новый плиточный интерфейс» (совершенно нелепый на настольном компьютере). Вставляют на одну сторону две камеры вместо одной и запускают в Китае производство дешёвой мыльницы под старым, легендарным названием. Это не IT-индустрия. Это чистый, незамутнённый бизнес. Такой же, как выпуск стирального порошка, той же кока-колы или гомеопатических лекарств от всего.

Но ладно бы только подобное происходило в одной IT-индустрии. Нет, это происходит везде. Новые автомобили не отличить друг от друга, едут они точно так же, как 20 лет назад, но зато обязательно ломаются аккурат к концу гарантийного срока. Перед новыми телевизорами можно махать руками — не правда ли, мы все этого ждали? Самые грандиозные блокбастеры — экранизация комиксов пятидесятилетней давности. Но самое печальное в этом топтании растерянного человечества на месте — это, конечно, политика. Ни одной новой идеи. Ни одной новой функции. Ни одного нового слова за десятилетия.

Такое уже было на нашей планете однажды. Ровно сто лет назад. Именно в эти самые дни в Петрограде начались процессы, не имевшие под собой никаких видимых оснований. Просто всем всё надоело. Просто ни у кого не было перспектив. Просто никто, включая царя, не понимал, что делать дальше. Закончилось плохо.

И, разумеется, избрание Дональда Трампа — это явление той же самой природы, что и произошедшее сто лет назад в Петрограде. Дело ведь не в Трампе как таковом, а просто в том, что он другой. И это только начало процесса. Демоны возвращаются. И в руках у демонов — Nokia 3310.
RT

Originally published at <KONONENKO.ME/>. You can comment here or there.

Моего прадеда звали Моисей. Моисей Иванов. Он был донской казак и старообрядец, а у них с именами было строго. Только по святцам, в честь почитающегося в этот день православного святого. Если бы и меня назвали подобным образом, то меня звали бы, скажем, Аврикий, Киприан или Евагрий. И мой день рождения всегда совпадал бы с моими именинами. Но тогда, когда называли меня, уже многое изменилось.

Эти изменения начались сто лет назад, после революции, которая затронула все аспекты русского бытия. Новые времена требовали новых людей, а у новых людей должны были быть новые имена. Православных святых заменили химические элементы Радий и Гелий, сложно-сокращенные варианты имени Ленина, вроде Владлен, или же прямо взятые имена героев мировой революции. Например, довольно распространенное имя Марат, являющееся ничем иным как частью имени героя французской революции Жана-Поля Марата.

Некоторые особенно изобретательные люди составляли целые списки подобных имен, которые потом навязывались несчастным родителям. Вот как описывали это, скажем, Ильф и Петров в фельетоне «Мать», цитирую: «По окончании доклада несколько посиневшему младенцу давали имя: мальчика называли Доброхим, а девочку — Кувалда, надеясь, что детей будут так называть всю жизнь. Дома, конечно, все приходило в норму. Доброхима называли Димой, а Кувалду, естественно, Клавдией.»

Со временем революционный угар ослаб, и большинство русских родителей вернулись к достаточно ограниченному набору традиционных имен. Большинство, но не все. Некоторые люди считают, что в человеке всё должно быть прекрасно и удивительно. Включая имена их детей. Вот и живут в России девочка по имени Виагра и мальчик по имени Салат Латук. Живет Лука-Счастье Саммерсет Оушен — это имя одного человека. Живут Будда-Александр, Дмитрий-Аметист и Матвей-Радуга. Ну и, конечно, давно известный на всю страну БОЧ рВФ 260602, который до сих пор вынужден обходиться без документов, потому что Чертановский ЗАГС Москвы наотрез отказался регистрировать подобное имя.

Именно ЗАГСы и выступили предложением как-то отрегулировать сферу именования граждан. Два года назад введения списка запрещенных имен потребовали в ЗАГСе Пермского края, где пытались зарегистрировать ребенка по имени Люцифер. Год назад законопроект уже был подготовлен. В нем запрещалась регистрация имени, цитирую: «содержащего цифровые обозначения, числительные, символы, ранги, должности, ненормативную лексику, представляющего собой различные аббревиатуры, нечитаемый и непроизносимый набор букв и не отвечающего требованиям, установленным действующим законодательством». Конец цитаты. И вот теперь сенатор Валентина Петренко внесла этот законопроект, а Комитет Госдумы по вопросам семьи, женщин и детей его поддержал.

Создатели законопроекта пошли по наиболее мягкому пути — они описали набор формальных критериев, которым должно соответствовать имя. В Дании, например, существует просто список из 7 тысяч дозволенных имен. Существует такой список и в Португалии. А в Исландии если вы собираетесь назвать ребенка именем, которое не носит ни один житель страны, вам придется проходить специальную процедуру регистрации имени.

Разного рода ограничения на именования детей существуют в очень многих странах, и наш закон выглядит вполне либерально на фоне других. Даже в Германии строже — там по имени, например, сразу же должен быть ясен пол человека.

Но даже немецкий закон, не говоря уже о нашем, не способен защитить ребенка в от родительской глупости в полной мере. Самуил Маршак еще в середине прошлого века писал так, цитирую:

Удружить хотела мать
Дочке белокурой,
Вот и вздумала назвать
Дочку Диктатурой.

Хоть семья её звала
Сокращенно Дита,
На родителей была
Девушка сердита.

Не знаю, был ли сердит на родителей сам Самуил Яковлевича, но его знакомая и привычная всем нам фамилия на самом деле представляла собой аббревиатуру фразы «Наш учитель рабби Аарон Шмуэль Кайдановер», написанной на иврите. И новому закону бы не соответствовала. А вот имя Диктатура бы соответствовало.

Или вот вам еще хороший пример. Существует легенда, что Борис Гребенщиков, празднуя с Андреем Макаревичем рождение первого сына, собрался назвать того Гвидон. Прекрасное пушкинское имя. Макаревич сказал: а ты подумай, как Гвидона будут звать в школе. И Гребенщиков передумал. И назвал сына Глеб. Но если бы не передумал — новый закон Гвидона бы не защитил.

А поскольку защита детей, как известно — дело святое, то этот законопроект — вряд ли последняя попытка как-то отрегулировать вопросы именования русских детей. И следующие попытки наверняка будут смешнее.
Россия 24

Originally published at <KONONENKO.ME/>. You can comment here or there.

Человеческая память избирательна и обычно стирает плохое. По крайней мере у нормальных людей, не у мстительных психов. Быть может именно этим объясняются столь светлые воспоминания об СССР, какие характерны для последних нескольких лет. И, быть может, лично мне стоило бы сходить к психиатру, поскольку я, кажется, мстительный псих. И в моей памяти СССР никак не начинает представать в виде картинки из «Книги о вкусной и здоровой пище», а остается в виде тотального дефицита всего, талонов на еду, переборки гнилой картошки на овощебазе и, главное, безысходного, беспросветного уныния при отчетливом понимании того, что где-то существует другая, более лучшая жизнь.

Быть может это происходит потому, что кто-то мудрый (не помню, кто именно — вы же видите, моя память сохраняет только плохое) еще в юности внушил мне мысль о пагубности худшего из видов лжи — самообмана. А может быть и потому, что я просто не смотрю телевизор.

Но сейчас, в 25-летнюю годовщину событий, связанных с ГКЧП, меня не оставляет одна до сих пор не разрешенная мной логическая проблема. А именно: почему после появления на экранах телевизоров нескольких испуганных советских чиновников к зданию Правительства РСФСР немедленно выдвинулись граждане, считающие своим долгом защитить его от путчистов. Впрочем, это-то как раз и понятно. А вот почему после объявления о Беловежских соглашениях и отставки Горбачева на улицы не вышли граждане, протестующие против неиллюзорного исчезновения СССР — это и есть тот самый до сих пор мною не разрешенный вопрос.

Теперь общепринято понимание распада СССР как «крупнейшей геополитической катастрофы века» (В.В.Путин, Послание Федеральному собранию, 2005). Но вот удивительный парадокс: в ходе этой самой геополитической катастрофы советский народ вышел на улицы чтобы поддержать ее ход (а сопротивление ГКЧП было именно таковой поддержкой), а для того, чтобы возмутиться прямо декларированными решениями об упразднении СССР советский народ на улицы не выходил. Ну то есть выходил, конечно, но… только через три месяца, когда главным фактором политической повестки стал уже не роспуск СССР как таковой, а катастрофическое повышение цен в ходе «шоковой терапии».

И тут можно, конечно, делать разные предположения. Например, о непонимании простыми людьми в регионах процессов, происходивших в Москве. Скажем, мы с сокурсниками летом 1991 года работали на шабашке в районе Загорска (если кто не знает, так при советской власти назывался Сергиев Посад). Вернулись в Москву как раз накануне событий, а непосредственно после событий, числа 26-го, наш бригадир поехал назад в Сергиев Посад, чтобы забрать недоплаченные (ну, как обычно!) нам деньги. Местные жители встретили его обескураживающим вопросом: А что, правду говорят, что у вас там в Москве Горбачева посадили в психушку? Это 50 километров от МКАД! Что же говорить об уровне понимания происходившего в более отдаленных районах.

Еще одно предположение касается, конечно, пассионарности. На защиту Белого дома вышли люди, которым, условно говоря, «больше всех надо». Те самые, кого теперь принято с некоторым пренебрежением называть «активисты». С песнями «Мы ждем перемен» и «Поезд в огне» наперевес. Они действительно хотели перемен, но их и даже в Москве оказалось не так уж и много. А все те, кто после разгрома ГКЧП вывалил на улицы Москвы и первым делом отправился крушить памятники — они, конечно, никакого отношения к защите Белого дома не имели. Но, тем не менее, на улицы вывалили и памятники крушили воодушевленно.

Но все же сколько гипотез ни разрабатывай, а факт, как говорится, на лицо: граждане СССР, на бумаге будучи приверженцами сохранения СССР (см. результаты референдума 17 марта 1991 года) на деле никакого сопротивления распаду СССР не оказали. Просто потому, что на тот момент их память еще не стерла плохое. И не могла — ведь плохое происходило вокруг прямо сейчас.

Пустые полки в магазинах. Кооперативные жулики на рынках. Начинающийся разлад на крупных предприятиях. Инфляция. Талоны уже даже в Москве. Повальное крушение социалистических режимов стран Восточной Европы. Бегство Прибалтики. Парад суверенитетов республик СССР сразу же после путча. На протяжении пяти-шести лет всё вокруг рушилось, а перспектив в рамках общепринятых концепций не виделось никаких. Всё, что бы ни предпринимали советские власти, неизменно ухудшало ситуацию для не предприимчивых, не умеющих бороться за жизнь, выросших в тепличных условиях простых послевоенных советских людей. Потом, зимой 1992 года, после начала гайдаровской реформы, им все же придется научиться бороться за жизнь и выгрызать себе место под солнцем. Но тогда, осенью 1991, глаза видели, что катастрофа уже произошла. И, глядя на все эти Беловежские соглашения и совершенно непонятную возню вокруг Союзного договора, завершившуюся отставкой Горбачева, простой советский человек думал так: Ну и ладно.

Однако, как ни крути, а опорные ориентиры нужны. Никто не знает, можно ли было сохранить СССР, но зато никто не запрещает думать, что можно. И проецировать на современную Россию ту самую картинку из «Книги о вкусной и здоровой пище», на которой изображены продукты, которые 90 процентов населения СССР никогда в жизни не видели вне пределов этой картинки.

Проецировать на нее лучшую в мире систему образования. Бесплатную медицину. Первое в мире место по производству пшеницы, картофеля и молока. Гражданское авиастроение. Миллионы тонн стали и чугуна. Гагарина и Днепрогэс. Атомный ледокол «Ленин» и первую в мире АЭС.

Особенно любят заниматься подобным проецированием люди, которые в силу возраста вообще не помнят СССР. Ну что же, в психотерапевтических целях это, быть может, и полезная практика. Но однажды в тех же самых психотерапевтических целях полезно спросить у своих родителей — а почему, все таки, они не вышли осенью 1991 года на улицы, чтобы защитить СССР?

25-летняя годовщина ГКЧП, кажется, вполне себе удачный момент, чтобы задать своим родителям этот вопрос.

А родителям — задать его самим себе.
РИА Новости

Originally published at <KONONENKO.ME/>. You can comment here or there.

Язык современной политики — это запрет. Чиновники и депутаты всех уровней, а теперь еще и активисты-общественники представляют себе мир​ изначальный​ ​как территорию​ абсолютной​, необузданной​ свободы​ и вседозволенности. И только сложная система запретов и ограничений способна превратить эту морально-нравственную пустыню в место, пригодное для проживания приличными, ответственными людьми.

Вот и соревнуются. Депутаты Законодательного собрания Ленинградской области, например, разработали законопроект о защите неофициальных символов нашей страны. А символы эти такие, перечисляю: Царь-пушка, автомат Калашникова, танк Т-34. «В последнее время, особенно в интернете, злопыхатели и ненавистники нашей страны глумятся над нашими неофициальными символами, злонамеренно искажая и опорочивая их», — говорит автор законопроекта, фамилию которого мы традиционно не станем называть в предвыборный год. И предлагает за искажение и опорочивание автомата Калашникова присуждать штраф в 150 тысяч рублей.

Несколько более осмысленна идея запрета, который предлагают старообрядцы. Предстоятель старообрядческой церкви митрополит Корнилий предлагает законодательно запретить, никогда не догадаетесь, ​отмечание столетнего юбилея Октябрьской революции на государственном уровне. Я-то, честно говоря, совершенно не против, поскольку вообще не понимаю, как можно ​отмечать на государственном уровне юбилей государственного переворота, ввергшего страну в катастрофу. Но вот законодательный запрет подобных мероприятий — это, конечно, серьезно.

Но всех сегодня побеждают, как это часто бывает в последнее время, те самые активисты-общественники. Жители, опять же, Санкт-Петербурга, которые подали министрам культуры и образования петицию с требованием запретить склонение названий населенных пунктов Купчино, Колпино, Комарово​ и, почему-то, Тосно​. Ну и еще нескольких, заканчивающихся на букву «о». А также штрафовать за такое склонение. Причем по существующим сейчас правилам русского языка, склонять подобные названия обязательно. ​Кроме, разумеется, Тосно.​

Министерство культуры не рискнуло самостоятельно решать столь важный вопрос, и отправило петицию в Институт русского языка. Министерство образования пока молчит.

А лично я вот просто очень хочу посмотреть на человека, у которого вот прямо сейчас нет в жизни никаких других проблем, кроме склонения слова Купчино.

Я просто хочу ему позавидовать.

Originally published at <KONONENKO.ME/>. You can comment here or there.

В середине 90-х я учился в Литературном институте имени Горького. На заочном отделении критики училась всего 1 (одна) студентка по имени Таня В. Раз в неделю на творческий семинар к этой единственной студентке, учащейся на литературного критика, приезжал ее мастер. Мастера звали Евгений Сидоров. И он был министр культуры. Вот прямо тогда и был министр культуры, когда приезжал в институт к Тане, чтобы провести с ней, единственной, семинар. К простой понаехавшей девушке без денег и связей.

Таня В. выросла и стала уважаемым в литературной среде человеком. Устроителем литературных премий, критиком, талантливым организатором.

А несколько дней назад в интернете были опубликованы фотографии якобы отреставрированного памятника Ленину где-то в Краснодарском крае. Я пишу «якобы», поскольку поверить в то, что это реальный отреставрированный памятник Ленину очень трудно, а никаких подтверждений, с указанием конкретного места, так и не нашлось. Ленин на этом памятнике похож не на Ленина, а на питекантропа. И можно было бы воспринять это, как шутку, но ведь совсем недавно мы все видели реальный, подтвержденный такой же случай: «реставрацию» барельефа Меркурия на торговом доме Кузнецова, построенном Федором Шехтелем на Мясницкой улице в Москве. В результате которой Меркурий стал похож хоть и не питекантропа, но и не Меркурия точно. А на кого-то совершенно другого, вроде комиссара НКВД. А до того подобный конфуз случился в Питере, где музу на доходном доме Бадаева «реставраторы» превратили в пропитого мужчину с плоским лицом.

И вот два следа, которые оставили разные министры культуры. Один был министром 5 лет и за это время воспитал хотя бы одного человека, который до сих пор уважаем в культурном сообществе. Другой работает министром меньше 4 лет, и за это время поссорился со множеством безусловных авторитетов национальной культуры (например, с Даниилом Граниным), опубликовал ряд очень спорных с точки зрения истории как науки книг (это я аккуратно так говорю), делал совершенно некомпетентные заявления (например, утверждал, что Ленин просил захоронить его рядом с матерью, чему нет ни одного документального подтверждения и что отрицается родственниками Ленина), и, наконец, довел свое министерство до обысков ФСБ и ареста собственного заместителя.

Конечно, министр говорит, что для него всё это было шоком и неожиданностью. В современной России довольно сложно представить себе министра, который, даже будучи не в курсе злоупотреблений своих подчиненных, не оправдывался бы вместо того, чтобы посыпать голову пеплом. Но давайте просто посмотрим на ситуацию не с точки зрения культуры, а с точки зрения простейшей житейской логики.

Владимир Мединский — доктор исторических наук, не имеющий исторического образования. Он закончил факультет журналистики МГИМО.

У министра Мединского 6 заместителей. Это больше, чем у министра здравоохранения или у министра по чрезвычайным ситуациям. Причем люди эти к культуре имеют самое таинственное отношение. Например, заместитель министра Александр Муравский (курирует Департамент государственной поддержи искусства и народного творчества) закончил Казанский авиационный институт, а сразу после него — Православный Свято-Тихоновский богословский институт. Вот так у него в трудовой биографии и написано: сначала работал научным сотрудником научно-производственной внедренческой фирмы «Джет-Соник Лтд.», а сразу после этого — исполняющим обязанности председателя по канонизации Казанского епархиального управления. И теперь он курирует всё искусство и народное творчество древней и великой России.

А арестованный по обвинению в хищении средств, выделенных на реставрационные работы заместитель министра Георгий Пирумов никакого отношения к реставрации памятников культуры никогда не имел. По первому образованию он физик, по второму — финансист, по третьему — управленец. Зато господин Пирумов, например, владеет (совместно с дочерью и партнером) 8,36% акций банка «Нефтяной Альянс» (208 место в рейтинге российских банков). Я сейчас даже не хочу комментировать материалы ФСБ, согласно которым этот банк принимал участие в схемах по хищению средств, выделенных на реставрацию памятников культуры. Я просто хочу обратить ваше внимание на то, что совладелец коммерческого банка устраивается на работу заместителем министра культуры. Вот вы бы так сделали, имея в виду только культуру?

И вот теперь, зная всё это, а также зная историю про барельеф Меркурия, музу на доме Бадаева и памятник Ленину в Краснодарском крае, удивитесь ли вы тому, что деньги, выделенные на реставрацию крепости в Изборске, могли бы быть разворованы?

Крепость в Изборске простояла без всяких реставраций 600 лет. В 1962 году ее начали реставрировать и консервировать под руководством специалистов (т.е. архитекторов, а не физиков и богословов). Я видел эту крепость в конце 90х, и она производила впечатление вечной. В 2001м году ее снова начали реставрировать, но не очень удачно — в 2012м году обвалилась часть отреставрированной стены между Колокольной башней и башней Луковка. Ну то есть, было, куда приложить миллионы. Министерство Мединского их и применило. После чего одна из туристок написала в социальных сетях так: «А Изборск очень сильно изменился после реконструкции крепости. И хорошо, конечно, что камни из стен больше не сыпятся на голову туристам, но в то же время какая-то загадочность, старинность ушла…» (2014 год).

Я не был в Изборске после той реставрации, зато я год назад был в Кидекше, где своими глазами видел, как по наклонной колокольне древнейшей на Северо-востоке Руси церкви Бориса и Глеба (1152 год) лазали представители одного древнего иранского народа и мазали ее штукатуркой так, как подсказывало им их древнее иранское воображение.

Так же, по словам свидетелей, поступили и с крепостью в Изборске. То есть — замазали универсальным раствором для ремонта квартир сообразно своим древне-иранским представлениям. И без всякого участия специалистов, как то — архитекторов, искусствоведов и реставраторов.

Я, в общем, понимаю функцию министра Мединского, не имеющего никакого отношения к собственно культуре. Его функция — укреплять скрепы, не допускать разночтений (вроде истории с 28ю героями-панфиловцами) и формировать единую историю.

И это именно те причины, по которым крепость в Изборске (одна из фундаментальных основ нашей государственности, легендарное место правления брата Рюрика Трувора) должна была быть отреставрирована идеально. С привлечением всех возможных специалистов. Со всенародной помпой, поскольку для развития внутреннего туризма Изборск крайне значим.

И если все было сделано так, как было сделано — значит, в консерватории надо что-то подправить.

Потому что министерство культуры теперь выглядит просто как прачечная из того самого анекдота.
ИЗВЕСТИЯ

Originally published at <KONONENKO.ME/>. You can comment here or there.